Не повтори моих ошибок

В погоне за материальным благополучием мы порой забываем о своих детях и семье. В числе таких трудоголиков оказался и я. Женился уже за 30. Через пару лет супруга подарила красавицу дочь Юлю. Больше детей Бог не дал, потому над ребенком мы «тряслись», позволяя ей все, что только пожелает. Особенно ее баловал я, засыпая дорогими подарками. Чтобы мои девчонки ни в чем не нуждались и могли каждый год выезжать на отдых за границу, работал в строительной компании и в будни, и в праздники, часто беря подработку.
В этой круговерти и не заметил, как дочери стукнуло 16. Едва вернулись из ресторана, где отмечали день рождения Юльки, как позвонили из больницы - у тещи, она жила в соседнем городе, случился инсульт. Жена тут же помчалась на вокзал. Уже сидя в поезде, дала тысячу указаний, что да как делать, пока она будет отсутствовать.
На следующий день, не задерживаясь на работе, поспешил домой. Но там меня никто не ждал. Супруга уехала, а дочери не оказалось в нашей просторной квартире.
Несколько часов я провел у окна, теребя телефон и постоянно набирая Юлькин номер. Она появилась на пороге только около полуночи.
- Где ты была? - накинулся я на нее.
- Какая тебе разница? Я уже взрослая. Ты помнишь, мне - 16! - фыркнула Юля и бросилась в туалет, где ее стошнило.
Утром я попытался с ней поговорить. Но бледная Юлька отмахнулась от меня, сказав, что нечего к ней приставать, она торопится в школу. Настаивать на серьезной беседе не стал, отложив на выходные, сам спешил на работу.
Суббота и воскресенье были просто кошмаром. Дочь исчезала из дому с утра пораньше, ничего не сказав. Возвращалась поздно ночью, да еще и пьяной. Я же сходил с ума от беспокойства, не зная, где она и с кем. Юля не хотела со мной разговаривать, молча запиралась в своей комнате и включала громко музыку.
Я думал даже позвонить жене. Но что сказать ей? Что дочь, воспользовавшись отсутствием матери, где-то гуляет по ночам, пьет и убегает из дома. И что бы это изменило, она ведь не смогла бы вернуться, за тещей требовался сейчас уход. А я ее отец, мне и присматривать за своим ребенком…
Чаша моего терпения переполнилась в среду. Вернувшись поздно вечером домой, вновь не застал Юльку дома. Я ждал ее, как всегда стоя у окна. Она появилась почти на рассвете. Кто-то подвез ее на машине, дочь вышла, сильно шатаясь. Через минуты три с грохотом распахнулась входная дверь, и Юля прямо с порога рухнула на пол. Достаточно было взглянуть на девчонку, чтобы понять, что все плохо, очень плохо! В этот раз спиртным не пахло, но ее стеклянные глаза и полубессознательное состояние говорили, что та находится под воздействием наркотика.
Недолго думая, схватил свое чадо на руки и повез в больницу. У меня там был знакомый в отделении токсикологии. К счастью, он дежурил этой ночью.
- Это же твоя дочь! - он посмотрел на Юльку. - Первый раз?
- Наверное, по крайней мере, впервые до такого состояния, - ответил я.
- Хорошо, сделаю все, что возможно.
Несколько часов спустя он вышел ко мне.
- Она употребляла спайс. Хорошая новость в том, что девушка пришла в себя и с ней все в порядке. А какая плохая, ты и сам знаешь, - доктор пристально посмотрел на меня.
Я знал. Мы оба прекрасно знали, чем все это может закончиться, ведь дружим с детства.
Ближе к обеду я отправился за Юлькой в палату.
- Моя дорогуша, через пару лет ты сможешь делать со своей жизнью все, что захочешь, но сейчас пока за тебя отвечаем я и мать, ты будешь слушать нас, - сказал ей вместо приветствия.
- А то что? Закроешь меня в комнате до маминого приезда? - вызывающе спросила дочь.
- Нет, - отрицательно покачал головой. - Покажу тебе кое-что.
Не обращая внимания на протесты, повел ее за руку к машине. Мы поехали в то место, которое я надеялся больше никогда не увидеть в своей жизни.
-Зачем ты меня сюда привез? - спросила Юля, когда мы остановились возле обшарпанного барака, некогда служившего общежитием.
- Увидишь!
Преодолевая отвращение,
дочь следовала за мной по длинному коридору. С порога в нос ударил запах затхлого помещения и экскрементов. Нужная нам комната находилась в самом конце. Мы вошли без труда, так как дверь была открыта. Посередине стоял кособокий стол, на полу валялось несколько матрасов, на которых «отдыхали» незнакомые мне люди. Мы подошли к одной из «кроватей». На ней лежал мужчина, который выглядел, как дряхлый старик, хотя был моложе меня на пять лет.
- Смотри сюда! - скомандовал я.
Изумленная моим тоном дочь лишь кивнула.
- Я вырос здесь, - сухо заметил я. - А это мой двоюродный брат, который подсадил меня на наркотики. Надо же, живой, зараза, хотя давно должен был загнуться.
- Подсадил тебя? - глядя на меня широко распахнутыми глазами, переспросила Юля.
- Мне было тогда 18. Началось все с анаши. Он убеждал, что она абсолютно безопасна, - по выражению дочери я понял, что кто-то тоже самое говорил и ей. - Все это вранье! Зависимость возникает так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь, как захочешь чего-нибудь посильнее. А закончится все вот так!
- Хорошо посмотрела? - кивнул в сторону брата. - Тогда едем дальше.
-Но я не хочу!- взбунтовалась дочь.
- Поедешь! Сегодня командую я! - ответил я тоном, не терпящим возражения.
Юлька больше не сопротивлялась. Она пулей выскочила из барака и села в машину. Мы ехали молча, каждый думал о своем. Когда я остановился, дочь удивилась:
- Кладбище?
Объяснять ничего не стал, купил при входе у бабульки букетик цветов и пошел быстрым шагам к воротам. Не любил сюда приходить, но это надо было делать хотя бы иногда. Мы остановились у могилы, утопающей в цветах.
- Это моя первая любовь. Маргарита умерла в 20. От передозировки, - с фотографии лучезарно улыбалась красивая девушка. - Я любил ее, а она предпочла мне травку, потом героин, а потом ей уже было все равно что...
- А этот? - дочь указала на памятник рядом.
- Славка, ее родной брат. Под кайфом сел за руль, на полном ходу врезался в толпу людей на остановке. Погибло трое невинных людей, кстати, и сам он тоже.
- Давай заедем еще в одно место, - потянул за руку дочь к выходу, она молча пошла следом.
Я привез ее в реабилитационный центр, где провел больше года. К радости, моя доктор Зинаида Григорьевна еще работала там. При виде меня она обрадовалась. Расспросила, как дела, что привело вновь к ней. Кивнув в Юлину сторону, попросил заняться ею. А сам присел на скамейку под березой. После смерти Маргариты я проводил здесь много времени. Мне тогда не хотелось жить. Сильно злился на родителей за то, что привезли в этот центр. Меня спасла Зинаида Григорьевна.
О чем она беседовала с дочерью, не знаю, но через пару часов мы с Юлькой поехали домой.
- Из нашей некогда большой компании выжил только я. На кладбище к друзьям прихожу очень редко. Больно вспоминать о том, что было, - продолжил беседу уже в машине.
- Зачем ты мне все это рассказываешь? - дочь внимательно поглядела на меня. - А если все маме перескажу. Уверена, об этом отрезке твоей жизни она не знает…
- Возможно, она захочет со мной развестись или устроит большой скандал, - закончил я вместо нее. - По крайней мере, вряд ли спокойно воспримет эту новость, хотя и прошло уже больше двадцати лет.
- Зачем тогда все это?
- Потому что для меня важно, чтобы ты не оказалась в той же яме. Не хочу, чтоб пережила и сотую долю того, что было со мной.
- Ты волнуешься за меня? - не верила Юля. - Значит я важнее твоей работы?
- Конечно! Ты молодая, умная, красивая, вся жизнь впереди. Не испорть этого.
- А та девушка, Маргарита, ты все еще любишь ее? - она прикусила губу.
- Нет, - я грустно улыбнулся. - Когда-то с ума по ней сходил, на руках носил, засыпал цветами. Она была очень хорошенькой, тонкой, как березка, веселой и доброй. Но однажды, сделав затяжку дурманящей травки, не смогла остановиться. А когда Марго пристрастилась к героину… уже некого было любить.
Дома мы разошлись по своим комнатам. На следующий день Юлька встала первой, по-хозяйски стала хлопотать на кухне.
- Я приготовила завтрак, - дочь поставила передо мной чашку с ароматным кофе и бутербродами.
Немного подумав, она подошла и прижалась ко мне.
- Папа, прости меня! Обещаю, что подобного не повторится. И спиртное тоже в рот не возьму. Ты мне веришь? - она с надеждой посмотрела мне в глаза.
- Вот и правильно. Вот и молодец, - сказал я и крепко обнял ее. - Все будет хорошо.
Л. ГОНЧАРОВА